Памяти Берты Соломоновны

[bujhm]

Не стало хорошего человека - Берты Соломоновны, бабушки Сивилки. Остались рассказы о ней и добрая память. Грустно, когда уходит настолько живой человек.

Если кто не читал - из книги "Шобитибилздоров", отрывки:



СЛАВА - СЛАВОЙ, А БОРЩ НЕ ЖДЕТ

Берта Соломоновна и ейная дочь, которая, по совместительству, является так же и моей мамой, почтили наш скромный дом своим двухдневным присутствием.

Сначала бабушка меня поругала за то, что ей будет нечего делать, так как я выбросила все рваные носки, которые мои сыновья портят в промышленных количествах, а бабуля все порывается зашить....
Потом у меня спросили, почему вымыта посуда. Потом - почему чиста газовая плита.
Потом Берта Соломоновна уселась на диван и дулась минут 10. Потом была тщательно обцелована прибежавшими правнуками и бессовестной мной, и сказала, что если уж так все вышло, что "в этот дом мне нечего делать", то она почистит мне все кастрюли и сковородки.
Вам завидно?
Хм... Все тефлоновые сковородки я от бабули прячу, потому что в последний раз она счистила слой тефлонового покрытия с совершенно новой огромной сковороды. Стоило мне отвлечься...
Привела ее в кабинет, усадила в кресло рядом с компьютером. Она тут же стала вытряхивать окурки из пепельницы...
Я ей говорю:
- Бабуль, посмотри, я тут про тебя написала. Про тебя масса народу читает.
Она на меня ласково посмотрела (это с ней все чаще случается в последнее время) и сказала:
- Майн кейнд, не морочь мне голову. Твой муж хочет борщ. Я иду резать морковки.
И ушла.
Гийка знал, кого берет в родственники.



НЕ НАДО ПЛАКАТЬ

Сидим мы с мамой в кабинете, я ей показываю фотографии, которые мой тбилисский братец прислал и-мейлом за последний месяц.
Мама смотрит на внучек, улыбается сквозь слезы...
В этот момент в дверях появляется Берта Соломоновна.
Видит, что мама плачет, и грозно вопрошает:
- Шура, скажи мне, ты плачешь?
Мама кивает. Бабушка поворачивается ко мне:
- Вика, почему Шура плачет?
- Бабуль, я ей фотографии Софки и Кетки показываю...
Бабушка ищет очки в кармане фартука и резонно заявляет:
- Шурочка, разве за это надо плакать? За это надо смеяться, Шурочка! За это надо радоваться: такие гройсе умницы растут...
Очки воздружены на нос, бабушка видит фотографии моих тбилисских племянниц, и сразу же, без предупреждения, начинает плакать и причитать:
- Ой, генацвалИ, генацвалИ...Ой, чириме, чириме...
Она всегда переходит на грузинский, которого не знает, когда видит своих правнучек тбилисского производства.
Обнимаю ее, целую:
- Бабуль, ну, а ты почему плачешь тогда?
Берта Соломоновна, вытирая глаза, резонно замечает:
- Майн кейнд, разве я могу не плакать, когда они такие красавочки?!..



ПРЯМОЕ ВКЛЮЧЕНИЕ

Позвонила бабушке рассказать об опубликованных рассказиках.

Цитирую:

- Ах, майн кейнд, ну что я могу тебе сказать за это? Ти же знаешь, как вас любит ваша бабушка. Ви же брыльянты, а не дети!
Маме:
- Шура, ти слишишь, что говорит мне этот ребенок? Она написала про меня майсес, Шура! В этот...Как ти сказала, майн кейнд? Антэрнет? В антэрнет, Шура. Это в кампутЭр. Внутри написала. Я же тебе говорила, Шура, что из нее выйдет толк. Ах, жалко Миша не дожил этот день...
Плачет.
Говорю, чтоб немедленно прекратила, а то я больше про нее писать не буду.
Успокаивается мгновенно.
- (Подумав) А ты написала, как твоя бабушка умеет казаны чистить? Люкс! А сковородки? А хочешь - папа пришлет тебе моя красивая фотография, которая он снял в Тбилиси?
Заявляю, что хочу.
Папе:
- Исай, она хочет.
Мне:
- Я иду смотреть телевизор. Там такой фильм, Викочка. Ах! (Это она сериал какой-то смотрит) Он ей говорит: если ты не будешь со мной жить, я тебе убью! Представляешь, какой идиЁт?! Все, майн кейнд, уже начинается. Поцелуй мои мальчики и ГиЯчка.
И шоби ви только били здорови!
Маме:
- Шура, ты ее хочешь? Викочка, она тибе не хочет. Пока!


© Виктория Нани.



В сети часть рассказов о Берте Соломоновне выложена на "Солнечном Острове", книгу можно заказать в "Геликоне".