![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Миша Капустин - о Штирлице
20/5/25 20:26Хороший текст от автора мюзикла к очередной годовщине постановки.
Фейсбук, 20 мая 2025.
Пишет Михаил Капустин:
Что-то завораживало меня в этой истории. Радистка Кэт в люке с двумя детьми на руках. Профессор Плейшнер, падающий на асфальт из окна. Разведчик Штирлиц, возвращающийся на верную смерть, потому что его вежливо спросили, а не мог ли бы он это сделать... И песня Таривердиева про мгновения.
У меня дома была та самая книжка. Остальные книжки Семенова я брал в библиотеке. Потом наступила перестройка, потом развалился Союз, зато книжки можно было достать какие захочешь. Я купил все остальное — и многотомную «Экспансию», и «Отчаяние» – в которой и до героя и до автора, наконец дошло, на кого же они проработали всю свою жизнь. Семнадцать мгновений я потом еще перечитывал. И «Отчаяние» – тоже. И Штирлиц, возвращающийся в Берлин, потому что его попросили, продолжал меня завораживать.
И я написал про все это песню. Как будто из мюзикла. Который, как будто бы, придумали и поставили однажды молодые и бесшабашные ребята, которым было наплевать на то, «как надо», а просто нравилось делать так, как им хочется. И потом, несколько лет подряд, я писал по одной-две песни их этого вымышленного мюзикла. А потом вдруг взял — и за месяц дописал целиком. Было очень странно. Почему-то вдруго то, что я представил себе — не то в черно-белой гамме, не то в сепии — вдруг материализовалось в виде настоящих слов и музыки. И мы с Машей спели ее на концерте.
( Затем... )
Фейсбук, 20 мая 2025.
Пишет Михаил Капустин:
Что-то завораживало меня в этой истории. Радистка Кэт в люке с двумя детьми на руках. Профессор Плейшнер, падающий на асфальт из окна. Разведчик Штирлиц, возвращающийся на верную смерть, потому что его вежливо спросили, а не мог ли бы он это сделать... И песня Таривердиева про мгновения.
У меня дома была та самая книжка. Остальные книжки Семенова я брал в библиотеке. Потом наступила перестройка, потом развалился Союз, зато книжки можно было достать какие захочешь. Я купил все остальное — и многотомную «Экспансию», и «Отчаяние» – в которой и до героя и до автора, наконец дошло, на кого же они проработали всю свою жизнь. Семнадцать мгновений я потом еще перечитывал. И «Отчаяние» – тоже. И Штирлиц, возвращающийся в Берлин, потому что его попросили, продолжал меня завораживать.
И я написал про все это песню. Как будто из мюзикла. Который, как будто бы, придумали и поставили однажды молодые и бесшабашные ребята, которым было наплевать на то, «как надо», а просто нравилось делать так, как им хочется. И потом, несколько лет подряд, я писал по одной-две песни их этого вымышленного мюзикла. А потом вдруг взял — и за месяц дописал целиком. Было очень странно. Почему-то вдруго то, что я представил себе — не то в черно-белой гамме, не то в сепии — вдруг материализовалось в виде настоящих слов и музыки. И мы с Машей спели ее на концерте.
( Затем... )
