Вот значит, Антиох этот там устроился, солдат всяких греко-сирийских с собой притаранил и давай свои порядки насаждать. Кому в морду даст, у кого козу отнимет. А пуще всего евреев он не любил, потому что антисемит был. И надумал этот Антиох всех их загнобить до кучи, чтоб везде у него греческий орднунг настал. А сам тусовался в Иерусалиме, где Храм Еврейский. Ну, от Храма того при нём уже мало чего осталось - лампочки все повывинтил, таблички поснимал, светильник там золотой был - он и его спёр, гад. А взамен его юпитер свой воткнул - нате, мол. В общем, никакой жизни. Посмотрел Антиох вокруг, заржал, как конь, и сказал: "А вот мы сейчас так везде наколготим, чтоб знали!". И давай колготить - всех, кто Тору читает - к ногтю, если заповеди там еврейские кто делает - того тоже в расход натуральный. А для проверки вот как делал - приезжает наряд греческих полицаев в деревню и втыкает на площади юпитер. Потом всех строят в одну шеренгу - и давай, выходи по одному, кланяйся. Не поклонишься - голову с плеч! Очень евреи Антиоха за это не полюбили. Полстраны, почитай, почикал за субботу.
И вот как-то приезжает такой наряд супостатов в одну деревушку под названием Модиин. Как заведено, юпитер втыкают, всех строят, списки зачитывают. Все местные мнутся, носочком землю ковыряют, на соседа не смотрят. Главный полицай мечом машет, бегает, слюной брызжет - давай, мол, на поклоны шнель, арбайтен! А в той деревушки местный священник был, Матитьягу звали. Ну такое имя было, откуда я знаю - он бы, небось, тоже поржал, если б узнал, как тебя зовут. Ну вот, значит, Матитьягу - весь такой идейный, строгий, тоже в строю стоит. "Дырку вам, - думает, - а не Шарапова". В смысле - Модиин. Селяне тамошние этого Матитьягу очень уважали, потому что крут был и человеколюбив. Да и сынишки у него тоже были - не чета македонским. И вот, значит, площадь, напряги растут, разборка близится, и тут один чувак еврейский вдруг ослаб и как бы попёрся на поклон. Типа сдался. Полицаи греко-сирийские аплодируют, юпитер аж лоснится весь от удовольствия. И вдруг выскакивает этот Матитьягу и чуваку тому еврейскому дорогу заступает. "Гад ты, - говорит. - Что ж братушек сдаёшь за юпитер поганый?" И - чик того - специальным ножичком для хлебушка. Тут-то все и офигели. А пока полицаи в себя приходили, накинулись на них сынишки матитьяговы и тоже порепали в хлам. Потом все успокоились, прибрали, юпитер выкинули, а сами решили податься в партизаны.
В общем, смылись они в Иудейские горы, там себе землянки сделали, хозяйство наладили. Тору учат, заповеди соблюдают, на субботу свечки жгут. Сначала стремались, конешно - а ну как карательный отряд пришлют. Но как-то ничего, всё тихо было пока. Зато слухи про них начались по всей стране - как слышали люди про них, так и охреневали напрочь. Потом котомки собирали - и туда же, в Иудейские горы тусоваться. Так-то у них там целый табор собрался нехилый, Матитьягу всем заправлял. Потихоньку партизанить стали - приедут греко-сирийские полицаи в очередную деревеньку со своим юпитером, а они уже их там ждут. Полицаев чикают, юпитер - в отходы, а народ - с собой. Ловили их, конешно, но поймать не могли, это ж партизаны, а не какие-нибудь вредители. И так вот несколько лет было. Потом Матитьягу состарился весь от переживаний этих, устал, дело своё передал сыновьям, а сам помер, все грустили очень.
За старшего теперь сын его стал - Иегуда. Был он чувак хваткий и профессиональный и решил конкретно разобраться с Антиохом. Начали они теперь греков не просто чикать, а ещё и оружие у них набирать для себя. И не просто в деревнях стрелки забивать, а прямо в гарнизонах ихних. Иегуда всегда в первых рядах шуровал, а особенно навострился молотком своим орудовать, сам-то из кузнецов был. Как даст, значит, по кумполу молотком своим - так грек или сириец какой сам ему всё нужное отдает. Меч? Пожалте, меч! Кольчужку? Вот, примите мою, лучший афинский мастер ковал... Потому-то и прозвали Иегуду - Маккаби, что значит "молоток чувак". И так у них всё это здорово выходило, что застремались греки и сирийцы и ночью писать на двор не ходили. А сами евреи-партизаны стали звать себя маккавеи, типа "молотки чуваки".
Прослышал Антиох про это дело. У него вообще дела туго шли - в Сирии народ тоже упёрся и митинговал - а тут ещё партизаны страх наводят. Поскрипел зубами и снарядил армию в Иудейские горы. Почты тогда не было, гонцами обходились - и вот один гонец, из сознательных, к маккавеям прибежал и всю диспозицию передал. Назавтра маккавеи армию-то и разбили вчистую. А потом ещё и к Иерусалиму подошли, костры запалили. Антиох струхнул, чуял, небось, как его поимеют, если поймают. Собрал он быстренько ещё армию - из всего, что у него было - получилось раз в десять больше, чем евреев. Припёрлась тьма народу до горизонта, сам Антиох ездил вдоль, прочувственные речи говорил, денег наобещал всем и прочего - а вечером вся его армия на радостях нажралась до изумления. Маккавеи же не бухали в этот вечер, а пост себе устроили - потому как не очень понимали, как это они такую армию завалят. Но ничего, как-то справились, всех пьяных демонов порепали, а к утру и Иерусалим заняли. Антиох от страха обоссался и смылся на кривой козе через Мусорные ворота. Что ты ржёшь? Не знаю я, почему они так называются, наверно, специально для таких случаев проделаны были.
И вот, значит, праздник повсюду, оркестр-цветы, толпа к Храму идёт. Открывают двери, глядят - а там срань жуткая, всё выдрано, что не выдрано - попорчено, юпитеры повсюду натыканы. Начали евреи Храм свой чинить да отмывать, их много было - быстро управились. Затем, чтоб всё по правилам было, семисвешник свой водрузили. Старый, который весь суперский был, из золота - Антиох ещё давно стырил, так они новый железный сварганили. И, значит, полагается теперь в него масло налить специальное, чтоб горело восемь дней. А без этого Храм не считается как бы. Начали повсюду это масло искать, весь Храм облазили, нету нигде, всё хомяк греческий выпил. И вдруг в какой-то подсобке за мётлами нашёлся последний горшочек этого масла. А этого мало! Только на один день хватит. Но не стали евреи особо заморачиваться, взяли и налили этого масла, куда надо. Ленточку торжественно разрезали и запустили Храм по новой.
День проходит - масло горит. Второй проходит - масло горит. И третий, и четвёртый день - то же самое. Все фигеют, ничего понять не могут. На пятый день начали приезжать чёрте откуда, чтоб посмотреть на это дело. Масло горит. Шестой день - горит. Седьмой день - в Иерусалиме уже не протолкнуться вообще. На восьмой день, наконец, пыхнуло напоследок и погасло. Храм новый в законе по всем правилам. Пропёрлись все евреи от такого и решили, что это не просто так, а Очень Круто. Не зря, значит, мудохались с греками этими столько времени - вот и получили чудо натуральное. И порешили сообща - каждый год отныне зажигать свечки особенные в честь того случая, а кто забудет когда так сделать - урод моральный и национальный позор. Свечек этих восемь и отдельно - девятая, в первый день - одну зажигают, во второй - две и так далее, до восьми. И не от зажигалки какой-нибудь, а вот как раз от этой девятой свечки, она тоже, в общем-то, горит всегда, только чуть сбоку и как бы не считается. А все эти восемь дней называются Ханука, потому что так положено, слово такое - "новоселье", значит. Положено ещё радоваться, гулять, драники картофельные лопать и телегу эту гнать. Поэтому разливай давай, а то уж согрелось всё давно! |
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
bujhm