![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
bujhmПрошлым летом я неожиданно для себя снялся в кино.
И долго время никому об этом не рассказывал. Во-первых, потому что обещал киношникам молчать до релиза, а во-вторых, потому что было не очень удобно. Дело-то было в начале июня - повсюду карантин, все сидят по домам, замотанные в маски, по дворам менты ходят с матюгальниками. А я такой поехал в чудесный солнечный лес на три дня и жил там в неге и комфорте.
Но как всё началось. Позвонили мне какие-то люди и предложили сняться в кино в эпизодической роли. Мол, вас нам очень рекомендовали. Ну я, конешно, зарделся, мне стало интересно, я начал их расспрашивать. В какой же роли вы меня хотите видеть? Супермена, космонавта или пожарного?
Нет, - отвечают. - Мы хотим вас видеть в роли барда. И у нас есть точное название персонажа, оно официально прописано в сценарии. Называется ваша роль... "бард Сергей Рубашкин".
Тут я слегка присел, но вовремя вспомнил, что я люблю абсурд. Сергей Рубашкин - это, вообще-то, совершенно реальный человек, театральный режиссёр, хороший исполнитель АП (не раз выступал у нас в "Гиперионе") и киноактёр. Выяснилось, что на самом деле он-то и должен был сниматься в этой роли, играя самого себя - но подхватил ковид и слёг. А киношников отправил ко мне с наилучшими рекомендациями.
Ну что же, по законам цехового братства отказываться неправильно. Да и любопытство меня разобрало. Прошу прислать сценарий.
Прислали киношники мне сценарий, стал я его читать - и глубоко задумался, а так ли уж я хочу сниматься в кино! Это оказалась одна из серий комедийного сериала - проект "Комеди Клаб", и там довольно специфический юмор - ниже пояса, да и много мата. Но самое интересное, как у них был выписан образ этого усреднённого "барда". Видимо, у создателей этого проекта было убеждение, что "барды" - это такие смешные чудики, у которых в голове какой-то постоянный внутренний кайф. По сценарию там было несколько моментов, где этот "бард" несёт какую-то пургу, пляшет под дождём, жрёт мухоморы, ну и, разумеется, исполняет "задушевную бардовскую песню".
Я позвонил Рубашкину интересуясь спросить, читал ли он сам это произведение, и что он думает насчёт кармы. И у нас с ним был довольно долгий философский разговор. По его результатам я опять взвесил все "за" и "против" и с удивлением выяснил, что любопытство опять побеждает.
Ладно, пишу я снова этим киношникам. Мол, хоть я с вашей концепцией роли не очень согласен, готов выступить. Раз уж у вас там этот "бард" поёт песню, то вот вам песен на выбор - и шлю им ссылку на всё своё творчество.
Спасибо! - вежливо отвечают мне киношники. - Но это всё не то. Барды таких песен не поют. А поют они то, что мы уже сами для вас написали и прикладываем к письму.
Посмотрел я на то, что они мне прислали - и опять задумался, насколько я вообще люблю кино. И на что я вообще готов пойти ради своего праздного любопытства.
Оказалось, на многое.
Тем более, что песню эту написал тоже мой знакомый - Юра Алесин, режиссёр детского театра "Снарк", который тоже не раз выступал у нас в "Гиперионе".
РЫБЁХИ-КАРАСИ (Юрий Алесин)
Сижу на бережочке я, такие вот дела,
И вижу, к речке стройная девчушка подошлa,
Лицо, как у ребенка, взгляд скептический.
Закончила, видать, филологический.
Ах, дождик, на секундочку постой, не мороси!
Клюют на мою удочку рыбёхи-караси.
Прошу прощенья, милая, коль дел у тебя нет,
Не хочешь ли сесть рядышком на клетчатый мой плед?
Она не испугалась, села с книжкою.
Представилась. Зовут ее Иришкою.
Ах что же за идиллия! Ах чтобы я так жил!
Как будто бы меня за что-то бог вознаградил.
Поют под облаками пчелки с птичками,
А Ира рядом шелестит страничками.
А что же вы читаете, позвольте разузнать? –
Обложку показала мне, чтоб смог я прочитать.
Но то, что прочитал, так и не понял я:
«Гидролиз хлор-гидрить-едрить аммония»!
Ах жизнь моя бедовая, червовый интерес,
Не зря считают, что любовь – химический процесс!
На клетчатом пледу мы целовалися,
А утром мы с Иришкой расписалися.
Ах, дождик, на секундочку постой, не мороси!
Такие вот случаются рыбёхи-караси!
(И как оно звучит)
Что ж, выучил я это дело и спел на площадке раз сто сорок, наверное. Но в итоге песня эта всё равно не вошла целиком в фильм, от неё осталось начало и конец, причём в разных сериях и в обратной последовательности.
Да, и название этого сериала тоже оказалось прекрасным:
"Сто один способ насрать самому себе".
Правда, они потом его поменяли на другое.
Но что было дальше, постепенно.
Персонаж "Рубашкин" появляется главным образом только в одной серии этого сериала, восьмой, последней. Но именно с неё и начали снимать - потому что там природа, лес и самые технически сложные съёмки. Место выбрали в Подмосковье, недалеко от Орехово-Зуева.
До выезда я, как и вся киношная группа, торжественно сдал анализы на ковид, а в день начала съёмок за мной прислали даже специального водителя.
И вот приехал я на площадку, хожу и удивляюсь - всё внове, всё интересно.
Во-первых, отдельно стоит автолагерь - целый парк разнокалиберных машин для разных целей. Вагончики для житья артистов (ужасно комфортные, с вентиляторами и кондеями от жары). Спецмашина для заседания творческой группы. Гримваген - огромный грузовик с гримёркой. Грузовик с передвижной костюмеркой (там мне подобрали стиляжий наряд для лучшего отображения фриковатости). Грузовик-туалет, грузовик - электростанция, грузовик - столовая...
Во-вторых, отдельный лагерь для массовки. Народу там довольно много, некоторые производят впечатление очень важных и маститых артистов. У некоторых это настоящая профессия.
В-третьих, сама площадка. Туда ходить без приглашения нельзя. На площадке изображён туристический лагерь в натуральную величину со всеми естественными деталями. Только костёр очень хитро сделан - в виде тонких газовых трубочек, закопанных неглубоко в землю.
Три дня шла плотная работа, снимались бесконечные дубли, бегали менеджеры, осветители, звукачи, операторы, реквизиторы, художники и массовка. И вот что я удивительное заметил - было полное ощущение того, что эта команда работает вместе уже лет пять, наверное. Настолько у них была слаженная и чёткая работа. А потом выяснилось, что нет, они все познакомились только здесь, на площадке. Оказывается, это так в кино специально налажено - что каждая служба умеет мгновенно входить в любой проект по отдельно прописанным алгоритмам. А потом проект заканчивается, службы все распадаются - и снова соединяются в другом составе на других проектах. Вот это было очень круто.
Но у меня была роль фрика (не сказать придурка) и кривая карма, которую нужно было как-то выпрямлять. И вот как оно произошло.
Я честно старался изображать всё, как прописано в сценарии - корчил рожи, нёс пургу, бегал под ливнем из брандспойта. Но раз от разу случалось так, что режиссёр на это мрачно смотрел, чесал в затылке и говорил: "Спасибо, хватит, этот эпизод мы выкинем!"
К четвёртому случаю я несколько приуныл. "Неужели я такое, - думал я, - полное говно, а не актёр? Неужели я могу настолько испортить кадр?"
Но режиссёр меня в конце дня отыскал и постарался успокоить. Мол, это не из-за тебя вовсе. А просто сценарий неудачный - глупо всё это выглядит с этим персонажем. Лучше для всей концепции вообще без него.
Так постепенно этот "бард" и выпилился. Осталось немного, но зато внятно. Тщу себя надеждой.
Был ещё один смешной случай - не со мной, но с главным героем, которого играл Николай Шрайбер, замечательный, яркий актёр. По сценарию у него была роль романтического неудачника. Он постоянно совершает для героини всякие трогательные подвиги, но каждый раз всё это получается нелепо и не к месту. И вот такая сцена планируется - ночной костёр, гитара по кругу, герой поёт песню признания в любви - а у героини внезапно глюки: ей кажется, будто это корова поёт.
В качестве песни сценаристы выбрали песню Визбора "Ты у меня одна". Шрайбер вполне нормально её сыграл на репетициях, попросил меня подсказать, как басы правильно брать.
Репетиции кончились, начали готовиться к съёмкам. Сверху спустился скайлифт с лунным софтбоксом, в "костёр" пустили газ, за границами кадра выстроились гафферы с оранжевыми фильтрами. Из кустов послышалось ласково: "Ну пиздуй, родимая!" - и на полянку вышла корова.
Её привезли ещё днём, и она паслась на поле за автолагерем, привыкала. А вот теперь провели через лесок тропинками. Корова нервничала, фыркала и озиралась.
По раскадровке корова эта должна была умильно и неотрывно глядеть на героиню прямо из-за плеча Шрайбера. Но куда там умильно! Что-то её, видимо, в этом кино смущало, и она никак не могла стоять неподвижно, всё топталась и мотала башкой.
На башке у коровы, как известно, находятся рога. И этот факт очень волновал Шрайбера. Его можно понять - когда у тебя над ухом свистит такой агрегат, довольно непросто исполнять песню Визбора с одновременным признанием в любви.
"Спокойно! - сказал коровий пастух. - Ща всё будет!"
И коровья дама-зоотехник вынесла из кустов полное ведро коровьей еды. Это были куски хлеба, размоченные в воде до состояния клейкой массы.
Шрайбер не успел увернуться, как ему на спину вылили полведра этого добра. Корова заинтересованно потянулась к нему.
"Снимаем! - закричал режиссёр. - Камера! Мотор!"
Дрожащим голосом Шрайбер запел: "Ты у меня одна, словно в ночи луна..." Корова громко захрюкала, облизывая актёра. Пастух и зоотехник навалились на корову с двух сторон, чтобы она не дёргала тушей.
К сожалению, коровья еда кончилась раньше, чем песня. Корова обиженно повернулась к пастуху, желая узнать насчёт продолжения, а Шрайбер полетел вместе с гитарой в костёр. "Блядь, я обожаю свою работу!" - приговаривал он, когда бледный помреж вытаскивал его оттуда.
Снимать эту сцену дальше не стали. "Ну его нахрен! - сказал режиссёр. - Комбинированные съёмки будут, из кадров нарежем". Однако в монтаж пошёл крупный план выражения лица Шрайбера аккурат в тот момент, когда рог воткнулся ему меж лопаток.
Сериал этот сначала собирались показывать в ноябре, затем дата сдвинулась на декабрь. Потом "из-за технических неполадок" перенесли на февраль. Но вот, в марте он наконец-то вышел, а я могу о нём рассказать.
Upd. Посмотрели с Ирой пятую серию. Чуть не померли от смеха. Вот она, вершина моей творческой карьеры!
Слайды в студию!
Сначала производство.
Совершенная благодать. Первые дни съёмочной группы.
Создание романтичного тумана.
Выпас героини.
Суета на ночной площадке.
Отдельный съёмочный день в "Гиперионе".
Теперь готовые кадры.
"Курят", понимаешь ли, в сериале! А ещё там бухают постоянно, матерятся и в половине серий натуралистично трахаются. Причём, нарочито неэстетично.
"Концерт в книжном" - выступает друг главного героя. Напарницу мою зовут Наташа Боруцкая, по сценарию она выписана, как "жена Сергея Рубашкина". Но поскольку вся тема "барда" в итоге отправилась коту под хвост, туда же пошла и тема его жены.
И долго время никому об этом не рассказывал. Во-первых, потому что обещал киношникам молчать до релиза, а во-вторых, потому что было не очень удобно. Дело-то было в начале июня - повсюду карантин, все сидят по домам, замотанные в маски, по дворам менты ходят с матюгальниками. А я такой поехал в чудесный солнечный лес на три дня и жил там в неге и комфорте.
Но как всё началось. Позвонили мне какие-то люди и предложили сняться в кино в эпизодической роли. Мол, вас нам очень рекомендовали. Ну я, конешно, зарделся, мне стало интересно, я начал их расспрашивать. В какой же роли вы меня хотите видеть? Супермена, космонавта или пожарного?
Нет, - отвечают. - Мы хотим вас видеть в роли барда. И у нас есть точное название персонажа, оно официально прописано в сценарии. Называется ваша роль... "бард Сергей Рубашкин".
Тут я слегка присел, но вовремя вспомнил, что я люблю абсурд. Сергей Рубашкин - это, вообще-то, совершенно реальный человек, театральный режиссёр, хороший исполнитель АП (не раз выступал у нас в "Гиперионе") и киноактёр. Выяснилось, что на самом деле он-то и должен был сниматься в этой роли, играя самого себя - но подхватил ковид и слёг. А киношников отправил ко мне с наилучшими рекомендациями.
Ну что же, по законам цехового братства отказываться неправильно. Да и любопытство меня разобрало. Прошу прислать сценарий.
Прислали киношники мне сценарий, стал я его читать - и глубоко задумался, а так ли уж я хочу сниматься в кино! Это оказалась одна из серий комедийного сериала - проект "Комеди Клаб", и там довольно специфический юмор - ниже пояса, да и много мата. Но самое интересное, как у них был выписан образ этого усреднённого "барда". Видимо, у создателей этого проекта было убеждение, что "барды" - это такие смешные чудики, у которых в голове какой-то постоянный внутренний кайф. По сценарию там было несколько моментов, где этот "бард" несёт какую-то пургу, пляшет под дождём, жрёт мухоморы, ну и, разумеется, исполняет "задушевную бардовскую песню".
Я позвонил Рубашкину интересуясь спросить, читал ли он сам это произведение, и что он думает насчёт кармы. И у нас с ним был довольно долгий философский разговор. По его результатам я опять взвесил все "за" и "против" и с удивлением выяснил, что любопытство опять побеждает.
Ладно, пишу я снова этим киношникам. Мол, хоть я с вашей концепцией роли не очень согласен, готов выступить. Раз уж у вас там этот "бард" поёт песню, то вот вам песен на выбор - и шлю им ссылку на всё своё творчество.
Спасибо! - вежливо отвечают мне киношники. - Но это всё не то. Барды таких песен не поют. А поют они то, что мы уже сами для вас написали и прикладываем к письму.
Посмотрел я на то, что они мне прислали - и опять задумался, насколько я вообще люблю кино. И на что я вообще готов пойти ради своего праздного любопытства.
Оказалось, на многое.
Тем более, что песню эту написал тоже мой знакомый - Юра Алесин, режиссёр детского театра "Снарк", который тоже не раз выступал у нас в "Гиперионе".
РЫБЁХИ-КАРАСИ (Юрий Алесин)
Сижу на бережочке я, такие вот дела,
И вижу, к речке стройная девчушка подошлa,
Лицо, как у ребенка, взгляд скептический.
Закончила, видать, филологический.
Ах, дождик, на секундочку постой, не мороси!
Клюют на мою удочку рыбёхи-караси.
Прошу прощенья, милая, коль дел у тебя нет,
Не хочешь ли сесть рядышком на клетчатый мой плед?
Она не испугалась, села с книжкою.
Представилась. Зовут ее Иришкою.
Ах что же за идиллия! Ах чтобы я так жил!
Как будто бы меня за что-то бог вознаградил.
Поют под облаками пчелки с птичками,
А Ира рядом шелестит страничками.
А что же вы читаете, позвольте разузнать? –
Обложку показала мне, чтоб смог я прочитать.
Но то, что прочитал, так и не понял я:
«Гидролиз хлор-гидрить-едрить аммония»!
Ах жизнь моя бедовая, червовый интерес,
Не зря считают, что любовь – химический процесс!
На клетчатом пледу мы целовалися,
А утром мы с Иришкой расписалися.
Ах, дождик, на секундочку постой, не мороси!
Такие вот случаются рыбёхи-караси!
(И как оно звучит)
Что ж, выучил я это дело и спел на площадке раз сто сорок, наверное. Но в итоге песня эта всё равно не вошла целиком в фильм, от неё осталось начало и конец, причём в разных сериях и в обратной последовательности.
Да, и название этого сериала тоже оказалось прекрасным:
"Сто один способ насрать самому себе".
Правда, они потом его поменяли на другое.
Но что было дальше, постепенно.
Персонаж "Рубашкин" появляется главным образом только в одной серии этого сериала, восьмой, последней. Но именно с неё и начали снимать - потому что там природа, лес и самые технически сложные съёмки. Место выбрали в Подмосковье, недалеко от Орехово-Зуева.
До выезда я, как и вся киношная группа, торжественно сдал анализы на ковид, а в день начала съёмок за мной прислали даже специального водителя.
И вот приехал я на площадку, хожу и удивляюсь - всё внове, всё интересно.
Во-первых, отдельно стоит автолагерь - целый парк разнокалиберных машин для разных целей. Вагончики для житья артистов (ужасно комфортные, с вентиляторами и кондеями от жары). Спецмашина для заседания творческой группы. Гримваген - огромный грузовик с гримёркой. Грузовик с передвижной костюмеркой (там мне подобрали стиляжий наряд для лучшего отображения фриковатости). Грузовик-туалет, грузовик - электростанция, грузовик - столовая...
Во-вторых, отдельный лагерь для массовки. Народу там довольно много, некоторые производят впечатление очень важных и маститых артистов. У некоторых это настоящая профессия.
В-третьих, сама площадка. Туда ходить без приглашения нельзя. На площадке изображён туристический лагерь в натуральную величину со всеми естественными деталями. Только костёр очень хитро сделан - в виде тонких газовых трубочек, закопанных неглубоко в землю.
Три дня шла плотная работа, снимались бесконечные дубли, бегали менеджеры, осветители, звукачи, операторы, реквизиторы, художники и массовка. И вот что я удивительное заметил - было полное ощущение того, что эта команда работает вместе уже лет пять, наверное. Настолько у них была слаженная и чёткая работа. А потом выяснилось, что нет, они все познакомились только здесь, на площадке. Оказывается, это так в кино специально налажено - что каждая служба умеет мгновенно входить в любой проект по отдельно прописанным алгоритмам. А потом проект заканчивается, службы все распадаются - и снова соединяются в другом составе на других проектах. Вот это было очень круто.
Но у меня была роль фрика (не сказать придурка) и кривая карма, которую нужно было как-то выпрямлять. И вот как оно произошло.
Я честно старался изображать всё, как прописано в сценарии - корчил рожи, нёс пургу, бегал под ливнем из брандспойта. Но раз от разу случалось так, что режиссёр на это мрачно смотрел, чесал в затылке и говорил: "Спасибо, хватит, этот эпизод мы выкинем!"
К четвёртому случаю я несколько приуныл. "Неужели я такое, - думал я, - полное говно, а не актёр? Неужели я могу настолько испортить кадр?"
Но режиссёр меня в конце дня отыскал и постарался успокоить. Мол, это не из-за тебя вовсе. А просто сценарий неудачный - глупо всё это выглядит с этим персонажем. Лучше для всей концепции вообще без него.
Так постепенно этот "бард" и выпилился. Осталось немного, но зато внятно. Тщу себя надеждой.
Был ещё один смешной случай - не со мной, но с главным героем, которого играл Николай Шрайбер, замечательный, яркий актёр. По сценарию у него была роль романтического неудачника. Он постоянно совершает для героини всякие трогательные подвиги, но каждый раз всё это получается нелепо и не к месту. И вот такая сцена планируется - ночной костёр, гитара по кругу, герой поёт песню признания в любви - а у героини внезапно глюки: ей кажется, будто это корова поёт.
В качестве песни сценаристы выбрали песню Визбора "Ты у меня одна". Шрайбер вполне нормально её сыграл на репетициях, попросил меня подсказать, как басы правильно брать.
Репетиции кончились, начали готовиться к съёмкам. Сверху спустился скайлифт с лунным софтбоксом, в "костёр" пустили газ, за границами кадра выстроились гафферы с оранжевыми фильтрами. Из кустов послышалось ласково: "Ну пиздуй, родимая!" - и на полянку вышла корова.
Её привезли ещё днём, и она паслась на поле за автолагерем, привыкала. А вот теперь провели через лесок тропинками. Корова нервничала, фыркала и озиралась.
По раскадровке корова эта должна была умильно и неотрывно глядеть на героиню прямо из-за плеча Шрайбера. Но куда там умильно! Что-то её, видимо, в этом кино смущало, и она никак не могла стоять неподвижно, всё топталась и мотала башкой.
На башке у коровы, как известно, находятся рога. И этот факт очень волновал Шрайбера. Его можно понять - когда у тебя над ухом свистит такой агрегат, довольно непросто исполнять песню Визбора с одновременным признанием в любви.
"Спокойно! - сказал коровий пастух. - Ща всё будет!"
И коровья дама-зоотехник вынесла из кустов полное ведро коровьей еды. Это были куски хлеба, размоченные в воде до состояния клейкой массы.
Шрайбер не успел увернуться, как ему на спину вылили полведра этого добра. Корова заинтересованно потянулась к нему.
"Снимаем! - закричал режиссёр. - Камера! Мотор!"
Дрожащим голосом Шрайбер запел: "Ты у меня одна, словно в ночи луна..." Корова громко захрюкала, облизывая актёра. Пастух и зоотехник навалились на корову с двух сторон, чтобы она не дёргала тушей.
К сожалению, коровья еда кончилась раньше, чем песня. Корова обиженно повернулась к пастуху, желая узнать насчёт продолжения, а Шрайбер полетел вместе с гитарой в костёр. "Блядь, я обожаю свою работу!" - приговаривал он, когда бледный помреж вытаскивал его оттуда.
Снимать эту сцену дальше не стали. "Ну его нахрен! - сказал режиссёр. - Комбинированные съёмки будут, из кадров нарежем". Однако в монтаж пошёл крупный план выражения лица Шрайбера аккурат в тот момент, когда рог воткнулся ему меж лопаток.
Сериал этот сначала собирались показывать в ноябре, затем дата сдвинулась на декабрь. Потом "из-за технических неполадок" перенесли на февраль. Но вот, в марте он наконец-то вышел, а я могу о нём рассказать.
Upd. Посмотрели с Ирой пятую серию. Чуть не померли от смеха. Вот она, вершина моей творческой карьеры!
Слайды в студию!
Сначала производство.
Совершенная благодать. Первые дни съёмочной группы.
Создание романтичного тумана.
Выпас героини.
Суета на ночной площадке.
Отдельный съёмочный день в "Гиперионе".
Теперь готовые кадры.
"Курят", понимаешь ли, в сериале! А ещё там бухают постоянно, матерятся и в половине серий натуралистично трахаются. Причём, нарочито неэстетично.
"Концерт в книжном" - выступает друг главного героя. Напарницу мою зовут Наташа Боруцкая, по сценарию она выписана, как "жена Сергея Рубашкина". Но поскольку вся тема "барда" в итоге отправилась коту под хвост, туда же пошла и тема его жены.
