Пара слов о простых и наивных радостях

[bujhm]

В далёкую ковидную эпоху, когда все сидели дома и боялись, возникла такая игра (всемирная) - Изоизоляция. Когда люди при помощи подручных средств копировали какие-нибудь шедевры мировой живописи. Не избежал этой забавы и я. И в качестве примера для копирования выбрал картину Карла Шпицвега "Книжный червь" (1850), потому что её очень легко было изобразить в пустом "Гиперионе".
Так вот, я нашёл её оригинал!
Здесь в Милуоки есть такой музей Громана (музей Труда), а в нём целый зал Шпицвега. Включая эту картину. И прямо АААаааа!




Фото Верочки Рубинштейн. Картина крупно.

Направление, к которому относят этого художника, называется бидермайер. Это не жанр в привычном понимании этого слова, это, скорее, определённый исторический дух. И у него довольно забавная история.
Изначально, в XIX веке, это было немецкое понятие Biedermann - "простак, наивный". И в середине девятнадцатого века один немецкий поэт с друзьями стал писать под псевдонимом "Готлиб Бидермайер" всякие нелепые и наивные вирши - как бы посмеиваясь над неумелым стихосложением любителей. Однако произошёл некий выверт реальности - и это творчество вдруг пошло на ура и стало очень популярным. Поэты недоумевали - всё, что они пародировали, вдруг стало восприниматься на голубом глазу.

Это можно сравнить с нашим современным проектом "Жанна Лохматова", который был известен лет 15 назад, и сборник этой "Жанны Лохматовой" выходил в "Гиперионе". Один таланливый питерский поэт писал за неё в ЖЖ тексты инкогнито, и эти стилизации были такие кошмарные, что были волшебные (погодите, не гуглите, а то пропадёте).

Ну вот, от этого синтетического автора - Бидермайера - и возникло название всего направления, которое стало прикладываться к уже существующей живописи, а потом и к мебели и прочей эстетике. Искусcтвоведы при объяснении его сущности пользуются словами "мещанство", "наивный уют", "псевдоромантизм" и "сентиментализм". И относится всё это только к искусству Германии и Австрии XIX-XX веков.
Всё дело оказалось в историческом контексте. Это был небольшой просвет между бесконечными войнами и революциями в Европе - и людей уже просто воротило от всякого пафоса, батальных картин и рож полководцев. Хотелось чего-то мирного и простого. Обывательского. Поэтому и пошли всякие семейные сценки, буколика, слоники на комоде и прочая милота. И вот этот Карл Шпицвег отлично всё это чувствовал и рисовал почтальонов, поэтов, любителей кактусов, нелепых учёных - и вот этого "Книжного червя".

"Книжный червь", кстати, это народное название, в оригинале просто "Библиотекарь". На картине изображена библиотека второй половины XVIII века, в стиле рококо, отдел "Метафизика". Чувак обложился книгами, стоя на стремянке, и сверху на него падает луч солнца, как бы символизируя просветление. Но до "просветления" там далеко - и Шпицвег намекает об этом одеждой персонажа. Это дореволюционные кюлоты, символ "старого режима" и консерватизма. А ещё весь нижний план на картине как бы затянут мглистыми облаками - как будто библиотекарь поднялся до невиданных высот. Но ни фига, если присмотреться, он стоит не так уж высоко. В общем, прямо про меня, не зря я эту картину изображал.

Если точно, то этих "Книжных червей" есть целых три оригинала. Один - где-то в баварском музее, второй куда-то продолбали, а третий художник передал в Нью-Йорк своему арт-агенту. И вот его-то тут сразу выкупил какой-то фабрикант из Милуоки. После смерти коллекционера картина отошла публичной библиотеке, которая и сдала её в аренду музею Громана.
Простых и наивных радостей как-то и сейчас не хватает в жизни. Хорошо бы чтоб и у нас тоже когда-нибудь возник свой бидермайер, самое время.

ЗЫ. Ах да, Лохматова.