bujhm. Как тут получилась Нетания (Reply)

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ НЕТАНИИ,
рассказанная по дороге к почте,
которая оказалась закрытой

Раньше тут ничего не было. Песок, известняк да колючая трава. Какие-то первобытные существа, конешно, мимо проходили - ну, могли посидеть у костра немножко. Ходили к морю, жевали медуз, плевались. Потом дальше двигались.
Так постепенно тропка возникла с юга на север.
И много кто по ней тогда ходил - ханаанеи всякие, филистимляне, древние еврейские колена, римляне... У всех тут мимо дела были. Но как-то особо никто не задерживался - смотреть тут не на что было, одна выжженная трава колючая.
В шестом веке кто-то посадил тут сикомору у дороги. Чисто чтоб тень давала для пастухов. Ну и для того, чтоб хоть какой-то ориентир был на горизонте. Полюбилась сикомора каким-то протоарабам, стали они вокруг неё понемногу жить и завели себе деревеньку. И в этой деревеньке лет через сто родился один бойкий чувак, который прославился тем, что стал главным полководцем у Магомета - Халид его звали. Как только научился он махать саблей, тут же смылся вместе с Магометом насаждать ислам и больше там его не видели. Зато осталась его мамашка, которая строго следила за порядком, и в честь неё эту деревеньку так и назвали - Умм-Халед, то есть Халидова Мать. Про мамашку эту я как-то писал отдельно и подробно.

В двенадцатом веке сюда припёрлись крестоносцы и тоже стали обживать местность. Один такой крестоносец - рыцарь Роджер Ломбардийский - даже поставил в 1130 году на этой дороге свой небольшой замок, недалеко от той сикоморы. Но не для того, чтобы там жить, а в качестве путевого форта и постоялого двора для путников, таких тогда много строили от Яффы до Акко.
Самое поразительное, что и эта сикомора, и этот замок существуют до сих пор. И их можно увидеть, если нелениво переться по улице Минц. Сикомора плодоносит, а замок засрали до неузнаваемости, так он и спасся в веках.
После крестоносцев тут волной прошлись мамелюки со своим невменяемым Бейбарсом во главе и стёрли всё хорошее, что крестоносцы тут понасаждали. Заодно и деревеньку эту, Умм-Халед - но ненадолго, жители потом снова сюда сползлись.
В конце 18 века её снова пытался разрушать Наполеон - но это уже после мамелюков была тьфу чепуха для арабских деревень. Хрен что с ними сделаешь.
Но это мы уже постепенно дошли до новой истории. И пока евреев тут не было, ни одного.

Настали двадцатые годы двадцатого века. В Европе к тому моменту уже придумали сионизм, и в Палестину постепенно двигались самые оторванные представители, нищие и с горящими глазами. Где-то с 1924 года начали появляться первые поселения в долине Шарон - это как раз в этих местах. Это была четвёртая алия, довольно унылая, в основном из Польши и Венгрии, где тогда начали опять активно не любить евреев - а в Америку как раз в том же году двери прикрыли.
И вот собралась небольшая еврейская тусовка, у них появилась своя поселенческая организация - "Бней Биньямин", и задумали они тут город поставить. Но какой же тут город - если ничего нет, один песок, известняк да колючая трава. Разве что какой-нибудь арабский ослик зайдёт сдуру да и содрогнётся, вопрошая себя, что он тут вообще забыл.
Но нет. Вышли два юноши - с горящими глазами, светлыми лицами, оба родились в этой земле, и идея сионизма билась у них под черепом тяжёлым молотом. "Соберём мы бабло по Европе и Америке! - храбро сказали они. - И на это бабло поставим прекрасный город!"
Так они и сделали - и 1928 году отправились по Европе собирать бабло.
Звали их Овед Бен Ами и Итамар Бен Ави, оба они были журналистами, и слог их был летуч и зажигателен. Поэтому они всё-таки что-то понасобирали по Европе, не ахти что, но билеты окупили. И решили после Европы найти в Америке самого знаменитого еврейского филантропа (после Монтефиоре, конешно) - Натана Штрауса. А он был известен тем, что здорово вкладывался в медицину и образование в Святой Земле, очень его за это уважали.
Нашли они этого Натана Штрауса и приперлись к нему в приёмную. "Так, мол, и так, - говорят. - Вот мы тут молодцы - чуть-чуть собрали по Европе, но хотим, чтобы ты дал нам основное бабло." И стали ему показывать разные прожекты и картинки - какой клёвый будет город на берегу моря, какие в нём будут гостиницы и пляжи и даже Министерство Абсорбции на втором этаже по улице Баркат, ети его мать. А город этот, мол, будет называться Натания, в честь основного баб... то есть главного основателя.
Посмотрел Натан Штраус на молодых людей, полюбовался на их горящие глаза и светлые лица, прислушался к тому, что херачит у них под черепом, да и сказал:
- А пошли вы в жопу! Ничего я вам не дам!
Поклонились молодые сионисты еврейскому филантропу и пошли, не солоно хлебавши, вон из его приёмной. Но на пороге оглянулись и сказали:
- А вот мы всё равно назовём наш город Натания! Потому что ты крут, а мы сынки пред тобой.
Вот какое воспитание было тогда у молодёжи!
Овед этот был, несмотря на возраст, уже всяческим председателем палестинских поселенческих обществ и большим начальником. А Итамар тот - не кто иной, как старшенький самого Элиэзера Бен-Иегуды, первый человек в мире, у которого современный иврит был родным разговорным языком.

Вернулись они домой и отправились покупать землю у шейха из Умм-Халеда. Звали того шейха Цалах Хамдан и был он хитёр, как иблис. За саму землю цену запросил не очень большую, но столько же взял за тот факт, что арабы тут "сидели две тыщи лет и берегли землю для евреев". И после подписания бумаг попросил никому не говорить, что это именно он продал землю. Типа от скромности - но через какое-то время выяснилось, что он вообще не имел права тут ничего продавать, потому что местная земля была под действием мусульманского вакфа (посвящение на религиозные цели). Но в итоге с мусульманами всё уладили.

И вот зимой в конце 1928 года собралась опять вся тусовка на этих своих землях. Поставили первый временный барак, сели на брёвнышко и стали уныло смотреть на пустую ветреную округу. Магазинов тогда не было и удобных шиший c "Мей Эден" не продавали - и решили они первым делом искать воду. Отрядили команду и стали терпеливо ждать.
Через пару месяцев пришли от них добрые вести - мол, ура, дристать перестали и, кажется, нашли.
И вот 18 февраля 1929 года торжественно открыли первый колодец и объявили о создании сельскохозяйственного мошава Натания. Ну или Нетания - там уже по-всякому её называли.
И стали сажать цитрусовые сады. Началась движуха, рабочие места, народ потянулся в эту самую Нетанию копать да окучивать. Всё заработало - апельсины грузили бочками, в Европу отправляли и даже в Америку (лично этому жлобу).
В 1932 году население увеличилось и Нетания стала официальной деревней и цитрусовым центром всея Палестины. А Овед Бен Ами - её первым мэром на долгие годы.

Перед Второй Мировой через Нетанию пошла нелегальная иммиграция. Под покровом ночи шлюпки без огней тихо швартовались в районе нынешней марины, оттуда выводили охреневших людей с узелками, аккуратно поднимали по верёвочным лестницам на утёс - и кустиками доводили до единственного деревенского кинотеатра, который крутил каждый вечер громкие американские фильмы. Иммигрантов заводили через служебный вход и тихо рассаживали в темноте среди зрителей. А после окончания фильма они выходили через обычный вход, смешиваясь с толпой. После освещённой площади с британским патрулем их уже встречали другие люди, рассаживали по грузовикам и везли вглубь страны дальше пристраивать.
Этот исторический кинотеатр, кстати, до сих пор стоит на краю Кикар Ацмаут у нас тут. От него, правда, только пустая коробка осталась, но его всё равно не сносят, потому что памятная табличка.

Ну а как закончилась Война за Независимость в 1948 году, Нетания стала городом. Лимоны и апельсины к тому времени уже стали не очень актуальны, зато понаехало много бельгийских евреев. Целые семейные кланы профессионалов обработки алмазов. И Нетания сменила основной профиль, в ней построили отдельный тематический завод - и она на полтора десятка лет стала алмазным центром Израиля. За бельгийцами потянулись французы.
Овед Бен Ами так и прожил тут всю жизнь на посту мэра города, почти сорок лет до 1970 года - и в местном музее даже есть макет его комнаты в натуральную величину, с бакелитовым телефоном и золотым пером на столе.
В 80-х годах сюда началась волна алии из Советского Союза, ещё не очень большая - и волна из Эфиопии, прямо массовая. А в 90-х сюда ломанулся девятый вал из России.
Сейчас тут (кроме местных израильтян) больше всего эфиопов, русских и французов, чем во всех остальных городах Израиля.
А в мае 2023 года мы прошлись по жаре по красивой улице Герцль в горку до отделения почты, которое оказалось закрытым по случаю пятницы.

Ну и немножко картинок.

1928 год. Участники купли-продажи будущих нетанийских земель. В первом ряду в центре сидит Овед Бен Ами, а за ним шейх Хамдан.